Падение городов южного казахстана. Сто лет возмужания

В своё время т.н. евразийцы выдвинули тезис о том, что: «Да, татары воевали жестоко. Но в те времена жестоко воевали все: и русские, и европейцы, и китайцы. Другое дело, что монголы оказались более удачливы, чего им до сих пор многие не могут простить.

[…] Что же касается европейцев, ссылающихся на жестокость монголов, то лучше бы они при этом упоминали о том, как крестоносцы в 1099 г. вырезали Иерусалим, не оставив в живых даже грудных детей. Или разграбленный ими же в 1204 г. Константинополь. Или приказ Чёрного Принца, который в Англии считается национальным героем, вырезать всё население Лиможа в 1370 г. Как говорится, соринку в чужом глазу видят, а в своём бревна не замечают».

Вот что, например, написал об этом наиболее известный представитель евразийцев Л.Н. Гумилёв: «По поводу взятия монголами среднеазиатских городов существует вполне устоявшаяся версия: «Дикие кочевники разрушили культурные оазисы земледельческих народов». Эта версия построена на легендах, создававшихся придворными мусульманскими историографами. Например, о падении Герата исламские историки сообщали как о бедствии, при котором в городе было истреблено всё население, кроме нескольких мужчин, сумевших спастись в мечети. Они прятались там, боясь выйти на улицы, заваленные трупами. Лишь дикие звери бродили по городу и терзали мертвецов. Отсидевшись некоторое время и придя в себя, эти «герои» отправились в дальние края грабить караваны, чтобы вернуть себе утраченное богатство.

Это характерный образчик мифотворчества. Ведь если бы всё население большого города было истреблено и лежало трупами на улицах, то внутри города, в частности в мечети, воздух был бы заражён трупным ядом, и спрятавшиеся там просто умерли бы. Никакие хищники, кроме шакалов, возле города не обитают, а в город и они проникают очень редко. Измученным людям двинуться грабить караваны за несколько сот километров от Герата было просто невозможно, потому что им пришлось бы идти пешком, неся на себе тяжести – воду и провизию. Такой «разбойник», встретив караван, не смог бы его ограбить, поскольку сил хватило бы лишь на то, чтобы попросить воды.

Ещё забавнее сведения, сообщаемые историками о Мерве. Монголы взяли его в 1219 г. и тоже якобы истребили там всех жителей до последнего человека. Но уже в 1229 г. Мерв восстал, и монголам пришлось взять город снова. И, наконец, ещё через два года Мерв выставил для борьбы с монголами отряд в 10 тысяч человек.

Плоды пылкой фантазии, воспринимаемой буквально, породили злую, «чёрную» легенду о монгольских зверствах».

В настоящее время сходной точки зрения придерживается Р. Ю. Почекаев: «В науке сложилось устойчивое представление о том, что монгольские завоевания сопровождались уничтожением государств, разорением и сожжением городов и деревень, убийством, угоном в плен и грабежом мирного населения. Большинство дошедших до нас источников, и в самом деле, дают основания для формирования такого представления. Однако мало кому известно, что в праве Монгольской империи и её преемников присутствовали нормы, предписывающие завоевателям воздерживаться от насилия над гражданским населением захваченных областей.

[…] Вряд ли они могли быть изданы при самом Чингиз-хане (прав. 1206 – 1227): в период его правления особым влиянием в государстве пользовались военачальники из числа ближайших сподвижников основателя империи, бывшие «степные багатуры», для которых убийство врагов (в т.ч. и не участвовавших в боевых действиях), разграбление и сожжение городов и захват добычи считалось верхом геройства и молодечества.

[…] Но уже при преемнике Чингиз-хана, его сыне Угедэе (прав. 1229 – 1241), а затем и при ханах Менгу (прав. 1251 – 1259) и Хубилае значительное влияние в империи начинают приобретать гражданские чиновники, выходцы из осёдлых стран […] Новые сановники всячески старались проводить политику большей терпимости монгольских завоевателей по отношению к представителям чуждой им земледельческой культуры. Поэтому как раз в то время, когда монгольские завоевания велись с наибольшим размахом, в источниках фиксируются примеры того, что завоеватели стремились упорядочить взаимоотношения с завоёванным населением.

Так, например, до нас дошло интересное сообщение венгерского каноника Рогерия, который пережил монгольское вторжение в Венгрию и сам побывал в плену у завоевателей, так что совершенно не имел причин приукрашивать их деяния. Тем не менее, он сообщает, что в 1241 г. монголы сумели привлечь на свою сторону ряд венгерских и немецких феодалов и с их помощью стали распространять призывы к местному населению вернуться в населённые пункты, обещая мирное существование. Ещё один венгерский современник монгольского вторжения в Европу – Фома Сплитский, охарактеризовавший монголов как настоящих выходцев из ада, однако, отмечает, что монголы «не выказали всей своей свирепой жестокости и, разъезжая по деревням и забирая добычу, не устраивали больших избиений».

Для того, чтобы проверить насколько соответствуют истине утверждения Гумилёва и Почекаева, я решил обратиться к тем письменным источникам, которые они использовали. К сожалению, узнать откуда Гумилёв извлёк информацию о Герате мне не удалось. Что касается Мерва то, вероятнее всего, Гумилёв использовал текст Ала ад-Дин Ата-Малик бен Мохаммад Джувейни (1226 – 1283).

Посмотрим, что написал Джувейни о взятии монголами Мерва: «На другой день, который был первым днём мухаррама 618 г. и последним днём жизни для большинства жителей Мерва, прибыл Тулуй […] с многочисленным, как волны моря и песок пустыни, войском.

[…] Вокруг городских стен монголы поставили сторожевые цепи и всю ночь стерегли неусыпно. Вылазки осаждённых прекратились. Никто более не осмеливался выходить из города. Муджир-ал-мульк не мог придумать никакого средства к спасению, кроме как сдаться неприятелю. На утро он послал мервского имама Джемал-ад-дина для переговоров с монголами, получил обещание пощады и вышел, захватив многочисленные подарки, навьюченные на четвероногих, имевшихся в городе. Тулуй расспрашивал его о состоянии города и потребовал составить список всех богатых и известных лиц. Он потребовал их к себе и заставил выдать сокровища. Монгольское войско вошло в город. Всё население без различия имущественного положения было выведено за город, и женщины были отделены от мужчин.

[…] За исключением 400 ремесленников и некоторой части детей обоего пола, которые были уведены в плен, всё мервское население вместе с женщинами и детьми было разделено между воинами и ополченцами и перебито. […] Стены были разрушены, укрепления сравнены с землёй и сожжена ханефитская соборная мечеть […] После расправы с мервскими жителями Тулуй назначил эмира Зия-ад-дина, мервского вельможу, которого монголы пощадили как безвредного, правителем разрушенного города и тех оставшихся жителей, которым удалось укрыться в потайных местах во время погрома.[…] Уцелевших жителей Мерва оказалось около 5000. Из них, однако, многие погибли впоследствии, когда в Мерв прибыли другие отряды монголов, также потребовавшие своей доли в убийствах.

[…] Зия-ад-дин приказал восстановить мервские стены и вал.

В это время прибыл отряд монгольского войска. Зия-ад-дин нашёл необходимым оказать им почёт и некоторое время держал [их] у себя, пока не пришёл с многочисленным войском Куш тегин-пехлеван из войск султана и не начал осады города. […] Когда Зия-ад-дин понял, что при расхождении [общего] желания из дела ничего, не выйдет, он с тем отрядом монголов, которые находились при нём, отправился в крепость Марга, а Куш-тегин вошёл в город.

[…] Куш-тегин деятельно принялся за восстановление города и земледельческого хозяйства. Им была вновь отстроена разрушенная плотина.

Однако дальнейшие меры к восстановлению города вскоре должны были прекратиться. Монгольский военачальник Карача-нойон был уже в Серахсе. Получив сведения о приближении монгольских отрядов, Куш-тегин бежал ночью из Мерва […] Несколько дней спустя к Мерву, в котором остались заместители Куш-тегина, подъехал отряд монголов человек в 200, направлявшийся к Кутуку-нойону. Половина отряда отправилась выполнять порученное ей дело, а половина осталась осаждать Мерв и сообщила об этом Турбаю и Кабару, находившимся в Нахшебе. К этому времени из разных мест люди собирались в Мерв, так как в нём было лучше.

Пять дней спустя [прибыл] Турбай с 5000 войска и сипехсаларом Хумаюном, который носил прозвание Ак-мелик и служил им [монголам]. Достигнув мервских ворот, они тотчас же взяли город и, взнуздав правоверных, словно верблюдов, связывали верёвкой по десять, по двадцать в одну цепь и бросали в кровавый чан. Более 100 000 приняли мученическую смерть. Кварталы были разделены между воинами, и большинство домов, замков, мечетей и мест поклонения было разрушено. Военачальники с войском монголов удалились, оставив Ак-мелика с несколькими людьми, чтобы словить тех, кто оказавшись предусмотрительным, спрятался в укромном уголке и ускользнул от меча. Все хитрости, какие было возможно сделать для розыска, были сделаны, и так как других хитростей уже не оставалось, то один человек из Нахшеба, бывший с ними, начал кричать азан и читать призыв к намазу. Всякого, кто на его голос вылезал наружу из убежища, хватали, заключали в медресе Шихаби и потом сбрасывали с крыши вниз. Таким образом погибло ещё много людей. 41 день они проявляли такое усердие, пока не удалились оттуда. Во всём городе уцелело не более 4 человек.

Когда в Мерве и его окрестностях уже не осталось никаких войск, все те [жители], которые находились в деревнях или ушли в пустыню, направились в Мерв. […] Когда слух о Мерве дошёл до Несы, один туркмен, собрав шайку, пришёл в Мерв. Он приобрёл расположение влиятельных лиц [в городе], и около него собралось тысяч 10 человек. Он управлял [Мервом] в течение 6 месяцев и посылал [отряды] в окрестности Мерверуда, Пендждеха и Талькана нападать исподтишка на монгольские обозы и приводить лошадей.

[…] на Мерв напал сперва монгольский военачальник Карача-нойон, находившийся в это время в Талькане. Он перебил всех жителей, которые попались ему на глаза, и использовал их запасы пшеницы. Потом, следом за ним, пришёл другой монгольский военачальник, Кутуку-нойон, с войском в 100 000 человек. Халаджи, газнийцы и афганцы, входившие в состав этого войска в качестве ополчения, довершили разрушение города и истребление его жителей. В течение 40 дней они производили такие насилия, «подобных которым никто не видел», и такое опустошение среди населения, что «в городе и окрестных деревнях не оставалось и 100 человек».

Итак, как видим, согласно Джувейни монголы три раза захватывали Мерв. При этом после первого и второго разгрома численность горожан возобновлялась за счёт людей из окрестностей Мерва. Лично меня в этом тексте смущают слишком круглые цифры:

После первого разгрома Мерва уцелелело 5000 человек;
- во время второго разгрома погибло 100000 человек;
- после второго разгрома в городе собралось 10000 человек.

Спрашивается, кто их там всех пересчитывал?

Штурм монголами укреплённого города

Любопытно то, что кроме самих монголов в уничтожении горожан Мерва активное участие принимали монгольские союзники: халаджи, газнийцы, афганцы. Мне эта информация напомнила события ХХ века, когда на захваченной территории в уничтожении мирных жителей, кроме самих гитлеровцев, деятельное участие принимали их пособники из числа местного населения: украинцы, латыши, литовцы, эстонцы.

Теперь, обратимся к Р. Почекаеву, а точнее к ссылкам, которые он делает в своём тексте. Так, после фразы: «Тем не менее, он сообщает, что в 1241 г. монголы сумели привлечь на свою сторону ряд венгерских и немецких феодалов и с их помощью стали распространять призывы к местному населению вернуться в населённые пункты, обещая мирное существование» стоит ссылка на книгу самого Р. Почекаева «Батый. Хан, который не был ханом» с. 148.

Открываем и читаем: «В других регионах Бату предпочитал наладить контакт с местным населением. Так, по свидетельству Рогерия, ещё до битвы у Шайо Кадан захватил в плен графа Аристальда, выбрал из числа немецких пленников 600 человек и использовал их на своей службе. По приказу Бату были написаны и распространены тексты, в которых победители призывали жителей возвращаться в свои селения и обещали им мирное существование. Эти послания составляли пленные или добровольно перешедшие на сторону монголов мадьярские и немецкие феодалы».

Я открыл Рогерия (ок. 1200 – 1266) и нашёл соответствующие места. Вначале о немецких пленниках: «Король Кадан, в течение трёх дней по бездорожью пробиваясь через леса между Русью и Команией, пришёл к богатой Рудане – расположенному среди высоких гор селению тевтонцев и королевскому серебряному руднику, где собралось неисчислимое множество людей. Но поскольку были они людьми воинственными и не испытывали недостатка в оружии, то, когда стало известно о приходе татар, они через леса и горы вышли из селения им навстречу. Кадан, изумившись множеству вооружённых людей, показал спину, изображая бегство от них. Тогда эти люди, вернувшись с победой и отложив оружие, принялись опьяняться вином, из-за чего и исчезла тевтонская ярость. Татары же, внезапно появившись, ворвались в поселение с многих сторон, как будто не было ни рвов, ни стен, ни прочих укреплений. И произошла бы из-за этого великая резня, если бы только люди, не видя, что они не в состоянии сопротивляться татарам, не отдали бы себя полностью под их покровительство. Кадан же, получив под своё покровительство это поселение, присоединил к своему войску комита поселения Арискальда с шестьюстами отборными вооружёнными тевтонцами, намереваясь идти с ними через леса».

Теперь о текстах Бату: «После победы и триумфа татарского войска […] повелитель с наиболее знатными из татар, получив на этом дележе найденную у писца королевскую печать, чью голову они ужасным мечом отсекли от тела, уже твёрдо полагая землю своей и опасаясь, чтобы люди, услышав о бегстве короля, обратясь бегство, не уклонились бы от борьбы, измыслил одну хитрость, которую они и учинили.

[…] При помощи неких венгерских священников, которым до сих пор сохраняли жизнь, они составили для знати и простолюдинов по всей Венгрии от имени короля разнообразные подложные письма следующего вида: «Песьей свирепости и ярости не бойтесь и свои дома не смейте покидать. Хотя, вследствие некой неосмотрительности, как замки, так и шатры мы покинули, понемногу, Бога нашего милостью, мы вновь замышляем их отвоевать, возобновляя против своих врагов искусное сражение. И потому обратитесь к молитве, дабы милосердный Бог позволил, чтобы перед нами склонились головы наших врагов». Эти письма были разосланы через тех венгров, кто им уже сдался и кто ввёл в заблуждение и меня, и всю Венгрию. Ибо мы питали такое доверие к этим письмам, что хотя каждый день и узнавали противоположное, но, поскольку там, где происходили столкновения, царило смятение, мы, чтобы проверить слухи, никоим образом не могли отправлять гонцов, а противному верить не хотели. Итак, в завоёванной Венгрии не было дороги для бегства».

Итак, как видим, речь идёт о военной хитрости, которая, кстати, удалась.

Вторая сноска стоит после фразы: «Ещё один венгерский современник монгольского вторжения в Европу – Фома Сплитский, охарактеризовавший монголов как настоящих выходцев из ада, однако, отмечает, что монголы «не выказали всей своей свирепой жестокости и, разъезжая по деревням и забирая добычу, не устраивали больших избиений». Ну, здесь сноска просто на страницу из текста Фомы Сплитского (ок. 1200 – 1268).

Открываем и читаем фразу не в таком усечённом виде, как у Почекаева, а полностью: «Когда же они встретились с первыми жителями страны, то поначалу не выказывали всей своей свирепой жестокости и, разъезжая по деревням и забирая добычу, не устраивали больших избиений». Думаю, комментарии излишни.

Теперь, посмотрим что написали Рогерий и Фома Сплитский о жестокости монголов по отношению к мирным жителям: «Разрушив стены и башни, они [монголы] сделали приступ и, овладев замком. Пленили воинов, каноников и всех прочих, кто при взятии замка не был убит мечом. Знатные же дамы и девицы пожелали укрыться в соборной церкви. Татары забрали себе оружие воинов и посредством самых жестоких пыток отобрали у каноников, что у них было. Поскольку в соборную церковь они сразу войти не смогли, принеся огонь, они сожгли и церковь, и бывших в ней знатных женщин, и всех остальных, кто там оказался. В прочих же церквах они совершали столь великие злодеяния с женщинами, что было бы лучше не говорить о них, дабы людей не подвигнуть к совсем уж дурному. Бывшая же за городом в поле знать, горожане, воины и каноники – все без всякого сожаления были перебиты. […] После того, как нестерпимое зловоние стало исходить от тел мертвецов, оставив всё, они ушли оттуда, и это место осталось пустынным. Прятавшиеся в соседних лесах люди вернулись туда, чтобы найти что-нибудь съестное. И когда они осматривали руины и тела умерших, татары неожиданно вернулись и не оставили в живых никого из выживших, кого там вновь обнаружили. Так беспрестанно там каждый день совершались новые убийства».

«Согнав толпу кротких женщин, стариков и детей, они приказывали им сесть в один ряд, и, чтобы одежды не запачкались кровью и не утомлялись палачи, они сначала стаскивали со всех одеяния, и тогда присланные палачи, поднимая каждому руку, с легкостью вонзали оружие в сердце и уничтожали всех. Более того, татарские женщины, вооружённые на мужской манер, как мужчины, отважно бросались в бой, причём с особой жестокостью они издевались над пленными женщинами. Если они замечали женщин с более привлекательными лицами, которые хоть в какой-то мере могли вызвать у них чувство ревности, они немедленно умерщвляли их ударом меча, если же они видели пригодных к рабскому труду, то отрезали им носы и с обезображенными лицами отдавали исполнять обязанности рабынь. Даже пленных детей они подзывали к себе и устраивали такую забаву: сначала они заставляли их усесться в ряд, а затем позвав своих детей, давали каждому по увесистой дубинке и приказывали бить ими по головам несчастных малышей, а сами сидели и безжалостно наблюдали громко смеясь и хваля того, кто был более меток и кто одним ударом мог разбить череп и убить ребёнка.»

Монгольские всадники с заключенными. Иллюстрация Рашид-ад-Дин

О жестокости монголов свидетельствуют не только письменные источники, но и данные археологических раскопок: «Систематические раскопки братских могил жертв монгольского нашествия наша экспедиция провела в 1977 – 1979 гг. на подоле вблизи Оки и около бывшего усадебного дома Стерлиговых у южной околицы деревни Фатьяновка.

Изучение антропологических материалов показало: из 143 вскрытых погребений большинство принадлежит мужчинам в возрасте от 30 до 40 лет и женщинам от 30 до 35 лет. Много детских захоронений, от грудных младенцев до 6 – 10 лет. […] Найден скелет беременной женщины, убиты мужчина прижимал к груди маленького ребёнка. У части скелетов проломлены черепа, на костях следы сабельных ударов, отрублены кисти рук. Много отдельных черепов. В костях застряли наконечники стрел.

[…] Пленникам рубили головы: при раскопках А.В. Селивановым Спасского собора обнаружены скопления из 27 и 70 черепов, некоторые со следами ударов острым оружием».

«На территории Владимира-Волынского и его предместий (Шкартани, Лузивщине и др.) выявлены места, где в слое угля и обломков керамики беспорядочно лежали людские костяки с разрубленными костями и черепами, пробитыми большими железными гвоздями. В отдельных случаях скопления черепов, пробитых гвоздями, обнаружены близь старых владимирских церквей: Апостольщины, Михайловна, Спащины, Стара-Кафедры.»

Историки объясняют массовые убийства мирных жителей осуществлявшиеся монголами следующим образом: «Террор монголами часто использовался во вполне прагматических целях, как часть их «активных мероприятий» -- устрашение и распространение слухов о террористических акциях давали результаты не меньшие, чем прямые военные действия. В источниках часто можно прочесть, что жители очередного города сдаются при первом требовании монголов, особенно если незадолго перед этим монголы вырубили город по соседству».

«Террор был также и средством дипломатического давления – после «вырубания» одной области послам монголов было куда легче «договориться» с её соседями, точнее, заставить выполнить свои требования. Правда, поголовные истребления взятых городов имели не только эти цели, были и другие – месть за потери (например Козельск, «злой город», где полегло более 4000 захватчиков), или просто невозможность оставить за спиной ненужное население, так как, например, при дальних рейдах монголам был не нужен полон (после битвы на Калке пленных русских и половцев, видимо, перебили) и громоздкие трофеи (те же тумены Субэдэя и Чжэбэ в Закавказье жгли захваченное имущество).»

Вторая причина жестокости монголов является прямым следствием того мировоззрения, которое привил им Чингис-хан: «Самой нелепой ошибкой было бы считать монголов Чингис-хана и его преемников обычными (разве что очень хорошо организованными) варварами, просто возжелавшими подмять под себя как можно больше народов и стран. Чингис был провозвестником подлинной мировой революции с детально оформленным учением, а его войска и наследники – её сознательными носителями.

[…] С монгольской точки зрения первичным смыслом и целью жизни для отдельного человека является некое житейское довольство, то есть стабильное и безопасное сочетание сытой жизни и нормального семейного быта. […] Главным условием такого существования становится, очевидно, единая власть, устраняющая подрывающие её междоусобицы и отпугивающая врагов; в свою очередь такая власть нуждается в жесткой дисциплине.

[…] важнейшая составляющая имперского монгольского учения – это идея универсальной вселенской монархии.

[…] нечего и говорить, что «народом господ» в грядущей мировой империи должны были навеки остаться монголы, и только они. […] монголы проводили чёткое разделение людей на кочевников как носителей возможной социальной гармонии и в принципе не способных на неё земледельцев и горожан. Монгольская революция считала, что осёдлая жизнь и создаваемые ею богатства неизбежно порождают столь большое разобщение, раздоры, зависть и развал, что справиться с ними невозможно.

В заключение следует сказать несколько слов о «технической» стороне вопроса. Есть авторы, сомневающиеся в том, что относительно небольшое количество людей могло уничтожить, причём только с помощью холодного оружия, сотни тысяч. Вот что по этому поводу пишет Д. Мэн: «Монголы, все до одного, были мастерами по забиванию животных, для них убить овцу было дело рутинным, и убийство тех людей ничем от этого не отличалось, это была работа, которую положено выполнять…»

«Для монгола было проще разделаться с покорившимся судьбе пленным, чем с сопротивляющейся овцой. Овцу режут с осторожностью, так, чтобы не испортить мясо. В груди делается небольшая дыра, в неё засовывают руку, хватают сердце и останавливают его. Овца, видимо, ничего не чувствует, и вся операция занимает полминуты. Для того чтобы разделаться с жителями Мерва, представлявшими несравненно меньшую цену, чем овца, не требовалось таких церемоний. На то, чтобы полоснуть по горлу, нужно несколько секунд, и можно переходить к следующему.

[…] Если учесть отношение монголов к немонголам, их неукоснительное повиновение приказу и их искусство убивать, то технически для них было вполне возможно прикончить три или больше миллиона людей за два-три года…»

Мне представляется, что в военной истории человечества были разные периоды. И в каждом таком периоде были воины, отличавшиеся более жестоким поведением по отношению к мирным жителям завоёванных стран. Перечислю некоторых: ассирийцы, авары, викинги, солдаты Тимура, ландскнехты, конкистадоры, в ХХ веке – немецкая и японская армии.

В XIII в. самыми жестокими завоевателями были монголы.

Андрей Шестаков

Примечания:
1. Мазуркевич С.А. Энциклопедия заблуждений. История. М., 2004. С. 117
2. Гумилёв Л.Н. От Руси до России. М., 1994. С. 121
3. Почекаев Р. Ю. Монгольские завоеватели и мирное население: правовые аспекты взаимоотношений. На сайте: www.pr-page.narod.ru
4. Ала ад-Дин Ата-Малик Джувейни История завоевателя мира. На сайте: www.vostlit.info
5. Почекаев Р.Ю. Батый. Хан, который не был ханом. М., 2006. С. 148
6. Магистр Рогерий Горестная песнь о разорении Венгерского королевства татарами. Спб., 2012. С.31
7. Там же. С. 43
8. Фома Сплитский История архиепископов Салоны и Сплита. На сайте: www.drevlit.ru
9. Магистр Рогерий Горестная песнь о разорении Венгерского королевства татарами. СПб., 2012. С.48
10. Фома Сплитский История архиепископов Салоны и Сплита. На сайте: www.drevlit.ru
11. Даркевич В.П. Путешествие в древнюю Рязань. Рязань, 1993. С. 246
12. Каргалов В.В. Русь и кочевники. М., 2004. С. 140
13. Храпачевский Р.П. Военная держава Чингисхана. М., 2004. С. 268
14. Там же. С. 269
15. Монгольская империя в 1248 – 1388: мировая революция, которая чуть не победила. На сайте: www.wirade.ru
16. Мэн Д. Чингисхан. М., 2006. С. 206
17. Там же. С. 203

В наши дни Россия, поссорившись с Западом, разворачивается на Восток, к Китаю. Не просто «на безрыбье»: Азиатско-Тихоокеанский регион становится торгово-экономическим и военно-политическим полюсом всего человечества. А были в отечественной истории времена, когда Восток не ждал, пока мы к нему поворотимся, - сам явился к нам. Чтобы остаться навсегда, даже когда 11 ноября 1480 года, после малокровного противостояния, хан Ахмат развернул свое степное войско от реки Угры, на том берегу которой громоздилась рать великого князя Московского Ивана III. Эта финальная дата «великого стояния на Угре» считается окончанием 250-летнего татаро-монгольского ига (теперь в новых учебниках по истории этот «этнически некорректный» термин заменяют на «иго Золотой Орды»), что, как учили нас со школьной скамьи, безвозвратно уничтожило в огне, утопило в крови исконную Русь, оторвало от европейской Византии, утянуло в «азиатщину» с ее рабовладельчеством и раболепием.

Термин "татаро-монгольское иго" ныне признан "этнически некорректным"

Безжалостные расправы над мирными городами и крестьянством, унижение воли и достоинства, подавление ремесел и торговли, непосильная дань, голод, осквернение веры, истребление летописной памяти предков, вековая отсталость, безнадежная недоразвитость, ущербность перед лицом «просвещенного Запада» - таким «запомнилась» нам Орда и ее последствия. Но так ли точны и справедливы усвоенные с детства стереотипы? Обещанная в далеком 1832 году Российской Академией внушительная, в 200 червонцев, премия за трактат о влиянии монгольского господства так и осталась невыплаченной. Не претендуя на вознаграждение, трезво разберемся в парадоксах нашей истории.

Ханство без хамства

Историк, профессор УрФУ Сергей Нефёдов в труде «А было ли иго?» задается вопросом: что именно разрушили монголы? Русские князья и бояре, восседавшие за пиршественными столами, - это, собственно, «ославянившиеся» варяги, основавшие города-крепости. Привилегированного положения они добились грабежами, пленением и продажей в рабство невоинственных, живущих дарами земли и леса славян, жгли и казнили поусерднее грядущих восточных завоевателей. При этом непрерывными междоусобицами наводили на ослабленную Русь кочевников-степняков, возбуждали захватнические помыслы немцев и шведов.

Секрет сравнительно легких военных успехов монголов кроется, по мнению автора, в инновации, «всепобеждающем новом оружии» - монгольском луке, саадаке, технология изготовления которого была «тайной за семью печатями». Его убойная сила была сравнима с мощью оружия будущего - огнестрельного мушкета: стрела за триста шагов пробивала самый тяжелый доспех. «Вообще, они не охотники до ручных схваток, - характеризовал монголов великий русский историк Сергей Соловьев, - но стараются сперва перебить и переранить как можно больше людей и лошадей стрелами, и потом уже схватываются с ослабленным таким образом неприятелем». Немногочисленные дружины разрозненных князей ничего не могли противопоставить стремительным набегам конницы, нахлынувшей из евразийских далей. Но наряду с разором и кровопролитием Русь узнала строгую административную систему.

Золотая Орда и китайские чиновники научили Русь учету и контролю

Сами завоеватели не владели и письмом, но умело использовали и «экспортировали» опыт, знания и «кадры» китайцев, с коими периодически воевали. Перепись населения, сбор и учет налогов, набор рекрутов в совместные оборонительные войска, обустройство канцелярий с хранилищами полученных данных - в XIII веке, вместе с игом, к нам пришел двухтысячелетний китайский навык устроения государственной системы. (Для сравнения: во Франции первый кадастр провели, между прочим, уже при Наполеоне Бонапарте). Лояльные русские князья получали ярлык на управление, а собирать подати им помогали китайские «специалисты». Кроме них, костяк ордынской бюрократии составляли еще и мусульманские чиновники - арабы и персы, также находившиеся под пятой всемогущей Орды. Документ, печать, деньги, жалованье - все это было перенято у них.

Дань, оказывается, не была неподъемной для подворий, ее размеры были вполне разумными - десятая часть, десятина, которую, по некоторым свидетельствам, взимали раз в 7-8 лет, это 1,5% годового дохода крестьянина. До самой Орды доходила лишь малая часть, «выход» Владимирского княжества при Дмитрии Донском составлял 5 тыс. рублей, хотя на «входе» теоретически мог достигать 75 тысяч. То есть основной объем сборов оставался в «провинциях» и шел на их собственные нужды (в назидание межбюджетной политике современной московской «метрополии»). Ханы знали о таком положении дел и считали его вполне дозволительным. Наладив процесс, иностранные специалисты вернулись домой, к семьям, тогда уж князьям совсем не на что было роптать - им осталась эффективная бюрократическая машина. В сотрудничестве с Ордой преуспели прежде всего московские князья: именно они убедительнее остальных демонстрировали вассальную покорность, обещая приносить все больше дани. И не прогадали: делегированное им право на сбор податей привело к тому, что вокруг Москвы так или иначе объединилась значительная часть северо-восточной Руси, рядовое когда-то поселение превращалось в столицу.

Больше всех русских городов от ига выиграла Москва

Наступивший период «великой тишины» был куда благоприятнее экономически для русского простонародья, нежели последующая эпоха правления Ивана Грозного, когда налоги составляли треть дохода. Появилось общинное самоуправление, его представители участвовали в судах наравне с княжескими. Восток привнес и новые ремесла: литье колоколов, купола-луковки, булатная сталь, огнестрельное оружие - все оттуда.

Одним словом, цивилизация (а вместе с ней и «имперский дух», реализованный позже в движении русских вплоть до Тихого океана) пришла к нам именно с Востока, в сравнении с которым средневековый Запад казался варварским. Сергей Нефедов:

«Вот когда Русь стала независимой - тогда все переменилось: татары, прежде бывшие союзниками, превратились во врагов. Задним числом переделываются летописи, вставляются известия о батыевом взятии Киева и фантастическое сообщение об «убиении» Бытыя «православным королем» Владиславом. Великокняжеский венец, подаренный некогда [Московскому князю Ивану] Калите ханом Узбеком, теперь называют «шапкой Мономаха» - и это выглядит вполне символически: Россия отрекается от татарских основ и пытается заменить их византийскими. Напрасно: Европа не признает Россию своей, европейские послы с редким единодушием будут утверждать, что Россия - это восточное государство. В конце концов, с этим согласится и один из величайших русских историков: «Россия обязана своим величием ханам», - напишет Карамзин. Однако к этим словам нужно сделать существенное уточнение: Россия обязана ханам, но ханы были только посредниками. В действительности Россия обязана своим величием китайскому министру Елюй Чуцаю».

Наш соотечественник Чингис-хан

Выходит, иго не такое уж иго. Да и кто такие - «иго?». Лев Гумилев в своей книге «От Руси до России» также описывал довольно деятельное и плодотворное участие монгольских племен в становлении русского государства, в постепенном налаживании порядка. Древнекитайские хронисты называли татарами весь народ, населявший Великую Степь (хотя татары - одно из многих степных племен) - территорию, окаймленную с севера сибирской тайгой, с юга - горными грядами, ее восточная часть включала земли современной Монголии до Туркменистана, западная - нынешний Казахстан, степи Причерноморья, в отдельные периоды Великая Степь простиралась до современной Венгрии.

«Татары» делились на три ветви: «белые» - онгуты - охраняли границы Великой Степи за плату, подчинялись маньчжурской империи Кинь и были презираемы за продажность «черными» - скотоводами, живущими севернее; «дикие», охотники и рыболовы, обитавшие еще севернее, отрицали государственность и плевали на южных соседей. Окрестные аборигены восточного Забайкалья - монголы. Неподалеку кочевали кераиты - набожный народ, в 1009 году принявший христианство несторианского толка. К западу, в предгорьях Алтая, жили найманы, берега Байкала освоили меркиты, а Саяно-Алтай - ойраты.

Основатель монгольской государственности, великий Чингисхан, родился на территории современной России

Все племена Великой Степи враждовали друг с другом, но распри не заходили дальше пограничных конфликтов. Жизнь их была обеспеченной, но уныло-бесперспективной: все высшие должности и привилегии приобретались автоматически, по праву рождения. Пока не стали появляться «люди длинной воли» - молодые воины, ищущие подвигов и богатства. К концу XII века эти одинокие богатыри объединились вокруг авторитетного воина Тэмуджина, которого в 1182 году избрали своим ханом, тем не менее обязанным считаться с главами примкнувших племен. В историю человечества Тэмуджин вошел под именем Чингис-хана. (К слову, великий полководец, можно сказать, наш соотечественник: родился на территории Российской Федерации, в восьми километрах к северу от монгольской границы, этот факт вы можете почерпнуть в замечательной книге Бориса Акунина «История Российского государства. Ордынский период»).

Закаляясь в борьбе со сторонниками старых порядков, в 1198 Чингис-хан издал Великую Ясу - свод законов, предписывавших жесткую дисциплину, смертную казнь за любое проявление предательства, неоказание помощи боевому товарищу и т.п. Гумилев: «”Люди длинной воли”, как и раньше, должны были защищаться, чтобы жить. Но теперь возросшая пассионарность диктовала им стремление к победам, ибо в те времена только победа над врагами была способна избавить народ от постоянной угрозы. И войны за победу начались. Выход монголов на арену мировой военно-политической истории стал переломным моментом в существовании всего Евразийского континента». К 1208 году во всей Великой Степи не осталось племен, способных сопротивляться нарастающей воинской мощи Чингис-хана. Дойдя к 1221 году до Персии и покорив ее, Чингисхан умер при осаде столицы Тангутского государства Чжунсина. Но после себя великий хан оставил государство, раскинувшееся от Черного до Желтого морей.

Вежливые люди

В это время, в отличие от Монгольского улуса, в Древней Руси, напротив, наблюдалось снижение активной деятельности. Великий Киев в 1203 году был сожжен и разгромлен смоленским князем Рюриком Ростиславовичем, после чего город так и не оправился. Многочисленные князья не думали ставить личные интересы ниже государственных и народных. Меж тем монголы все ближе подходили к русским границам, пока расправляясь с давними врагами, такими же степняками - половцами. Пользуясь излюбленным приемом, они прижали врагов с тыла в верховьях Кубани. Половцы попросили защиты у русских князей. Посланные к русским монгольские послы с предложениями о мире и разрыве русско-половецкого союза были убиты, «а поскольку по Ясе обман доверившегося являлся непрощаемым преступлением, то войны и мщения после этого было не избежать».

В битве на Калке в 1223 году 80-тысячная русско-половецкая армия обрушилась на 20-тысячный отряд монголов и... потерпела поражение - князья оказались разрозненными и на поле брани. Остатки войска были уговорены сдаться в плен под обещание, что русской крови не прольется. Клятва была соблюдена - монголы погребли пленников под досками (и где только в голой степи взяли столько досок?) и вместе с лошадьми устроились на помосте пировать.

Рязанцы дорого заплатили монголам за самонадеянность

В 1235 году монголы под предводительством Батыя совершили 5000-километровый бросок, чтобы навсегда покончить с половцами. Выдвинулась только треть, остальные были заняты в не менее важных операциях в Персии и Китае. Часть Батыева войска, подошед к границам Рязанского княжества, снова отправила парламентеров (Рязанское, Владимирское, Суздальское княжества пока не считались врагами) - визитерам были нужны лошади и провизия. «Убьете нас - все будет ваше», - самонадеянно ответили русские князья - и погубили себя. Затем, по дороге на запад, монголы вырезали Торжок, обнадеженный обещанной помощью Новгорода и потому отказавшийся подчиниться. Осаждаемый семь недель славный город Козельск не дождался помощи ни от кого.

«Но не все города постигла участь Владимира, Торжка и Козельска. Жители богатого торгового Углича, например, довольно быстро нашли общий язык с монголами. Выдав лошадей и провиант, угличане спасли свой город; позже подобным образом поступили почти все поволжские города. Более того, находились русские, пополнявшие ряды монгольских войск».

Были взяты Чернигов и Киев. Монголы тщетно посылали послов полякам и венграм: никто не верил в могущество небольшого войска, всех монгольских посланники вырезали. И снова напрасно. Лишь чехи в битве при Оломоуце одолели степняков. Тем не менее в 1242 году войско Батыя вышло к Адриатическому морю и там закончило свой поход. Первоначальные неприятели - половцы - были загнаны в Венгрию, а там кто полег от местных, кто спасся, приняв католичество.

По последствиям поход монголов уместней назвать набегом - те не ставили целью захват власти в городах, только наказывали сопротивлявшихся и мстили за убитых послов. Еще двадцать лет с северных княжеств не брали никаких налогов, и облагаемый податями народ южных Киева и Чернигова потянулся на север.

Александр значит «защитник»

Однако в дальнейшем образовалась русско-монгольская «ось»: принципиальных политических разногласий не было, а русичи, под угрозой немцев и шведов, искали надежного защитника. В 1252 году Новгородский князь Александр Невский, несмотря на гибель отца от монгольского яда, нашел в себе силы отправиться в Орду и побрататься с сыном Батыя - Сартаком. Гумилев:

«Верный своему принципу борьбы за интересы Отечества, Александр Ярославич и на этот раз «положил душу за други своя». Он отправился к Берке (внуку Чингис-хана - ред.) и договорился об уплате дани монголам в обмен на военную помощь против литовцев и немцев. Но когда в Новгород вместе с князем пришли монгольские переписчики, чтобы определить сумму налога, новгородцы устроили бунт, во главе которого оказался Василий Александрович — старший сын великого князя, дурак и пьяница... Александр вывел «татарских» послов из города под своей личной охраной, не дав их убить. Тем самым он спас Новгород от гибели — ведь мы знаем, как поступали монголы с населением городов, где совершалось убийство послов монгольского хана. С вожаками смуты Александр Ярославич поступил жестоко: им «вынимали очи», считая, что глаза человеку все равно не нужны, если он не видит, что вокруг делается. Только такой ценой удалось Александру подчинить новгородцев, утерявших вместе с пассионарностью здравый смысл и не понимавших, что тот, кто не имеет сил защищаться сам, вынужден платить за защиту от врагов. Конечно, отдавать свои деньги всегда неприятно, но, наверное, лучше уж расстаться с деньгами, чем с независимостью и жизнью».

В сражениях с "тлетворным Западом" у Александра Невского был надежный тыл - Золотая Орда

Даже после смерти Александра Ярославовича в 1263 году союзный договор с Ордой защищал Русь от притеснений крестоносцев. В 1268 году благодаря татарскому отряду уцелели Новгород и Псков, а в 1274 году сохранил независимость Смоленск. Конечно, не бесплатно: дань исправно отвозилась в Сарай - столицу нового государства степняков. Орда при этом не требовала от данников «переобуваться» ни в религии, ни в устоях - ее такие «мелочи» не интересовали. Северо-восточная часть Руси обретала покой и стабильность, в отличие от прозападных соседей. «Те русские княжества, которые отказались от союза с татарами, были захвачены частично Литвой, частично Польшей, и судьба их была очень печальной. В рамках западноевропейского суперэтноса русичей ждала участь людей второго сорта».

Заложенная Александром Невским основа - альтруистический патриотизм, расцветавший под религиозной и национальной терпимостью татаро-монголов - на несколько веков вперед определит принципы устроения страны. Россия. На разрушенной Киевской потомками Невского будет строиться Московская Русь, собственно Россия.

Сто лет возмужания

Несмотря на победу русского войска под предводительством Дмитрия Донского над ордынским «сепаратистом», бывшим «премьер-министром» Мамаем, подстрекаемым генуэзцами, черта еще не была подведена. Через два года, в 1382 году, Москву со многими городами княжества разорил хан Тохтамыш. Да и саму битву Донского на Куликовом поле вряд ли можно рассматривать как попытку полностью отстоять национальную независимость от Орды: в 1380 году, за столетие до «великого стояния на Угре», понятия и ценности Родины не как родной деревни или крепости, а Отчизны (увы Гумилеву) в сознании русичей еще не было. Русь входила в состав большого дикого государства, главной задачей человека было просто выжить в жестокой среде.

В целом век прошел насыщенно для всех - города самой Орды подвергались нападениям эмира Тимура (Тамерлана), вспыхивали всевозможные распри. Различные линии династии Рюриковичей также враждовали, борясь за главный престол и постепенно приучаясь видеть в ханах не только руку власти, но и соперников, приучая их к неуплате дани. Воспитывались поколения русских воинов, принимающих «за обычай» противостоять Орде в пограничных стычках, поверивших в перспективу полной победы над нею. Власть ханов стала восприниматься русским обществом уже как неприемлемая, незаконная. Назревал окончательный, решительный разрыв.

К "великому стоянию на Угре" русские уже знали, что такое Родина и национальная независимость

Хан Ахмат в союзничестве с польско-литовским королем Казимиром отважился на длительный поход, чтобы «разорити церкви и все православие пленити и самого великого князя, яко же и при Батые было». В 1476 году посол Ахмата в Москве потребовал, чтобы «улусник» Иван III, как было заведено, поехал с данью бить челом о ханской милости. Но Московский князь не тронулся - и обоим стала понятна неизбежность большой битвы.

Весной 1480 года 100-тысячное войско Ахмата медленно начало свой путь из Заволжья. Дозор русских сработал ладно, это дало преимущество, как и еще одно - снова новое оружие, пришедшее, кстати, тоже с Востока: пушки и пищали. Пользуясь проверенной тактикой - заходом с тыла, - Ахматово войско перебралось на левый берег верхней Оки, попутно разоряя местные городки, поближе к литовским владениям, но тщетно - Литва не пришла на помощь. Главные силы русских заняли позицию на протяжении 60 км вдоль левого берега Угры. Оттеснить их от реки, прорвать оборону ордынцам не удалось - позиция была хорошо продумана. Нужный эффект добавила артиллерия - если не точностью, то пальбой, обратившей монголов в панический страх.

Стояние длилось довольно долго, переговоры, инициированные Московским князем, ни к чему ни привели - хан настаивал на покорности. Однако промедление не шло на пользу неприятелю, оторванному от родной Степи, к тому же холодало. Незваные гости падали духом. 11 ноября войску Ахмата все-таки пришлось сняться с позиций и отправиться домой не солоно хлебавши, по дороге злобу выместили на предательской Литве. Русское войско, вернувшись в Московию, было встречено восторгом и молебнами - многие понимали значимость «исторического момента». Весной пришла еще одна радостная весть - Ахмат был убит соперниками по Орде.

Иван III расчистил внуку, Ивану Грозному, дорогу к европейскому величию

Россия успешно пожинала внешнеполитические плоды: со всех сторон, в том числе западной, с ней стали считаться и вести диалог. Суверенитет страны был повсеместно признан с принятием титула Московского государя - теперь он был равен по статусу с монархами Европы. Постепенно, не без войн, расширились государственные границы, к Московии отошли земли Литвы и Киева, подчинилась Вятка, претенденты на казанский ханский трон искали расположения у Москвы и назначались оттуда, русские впервые заглянули войском за Урал. Присоединилась Тверь, контролировались Псков и Рязань. За двадцать лет москвичи перестроили Кремль - теперь это была уже полноценная каменная, укрепленная, со всем подобающим набором учреждений, резиденция монарха. Страна шагнула из мрака Средневековья.

Вот так, амбивалентно, сказался на нашей истории немалый, около 250 лет, период татаро-монгольского ига, насыщенный русской пассионарностью и сформировавший ее: предки, в пример нам, на месте не сидели, погоды у моря не ждали. Не страшились ни Запада, ни Востока, отважно глядели в обе стороны, ковали для нас Русскую Евразию.

Монголо-татарское нашествие причинило огромный урон политическому, экономическому и культурному развитию Руси. Вторжение центральноазиатских кочевников вызвало волну сопротивления нашего народа. Впрочем, население некоторых укрепленных пунктов, которые предпочитали без боя сдаться победителю, об этом иногда горько жалело. Давайте выясним, какие города Руси оказали сопротивление монгольским войскам?

Предпосылки монгольского вторжения на Русь

Великий монгольский полководец Чингисхан создал огромную империю, по территории превышавшую размеры всех до тех пор существовавших государств. Еще при его жизни кочевые орды вторглись в просторы Приазовья, где в битве на реке Калке наголову разбили русско-половецкое войско. Считается, что это была разведка боем, призванная в дальнейшем проложить монголо-татарам путь в Восточную Европу.

Миссия покорения народов Европы была возложена на потомков Джучи, которым был выделен в удел западный улус империи. Решение о походе на запад было принято на всемонгольском Курултае в 1235 году. Во главе огромной стал сын Джучи Бату-хан (Батый).

Первым под натиском его войска пало Булгарское ханство. Затем он двинул свои орды на В ходе этого нашествия произошел захват Батыем крупных городов Руси, о чем подробно будет сказано ниже. Ненамного больше повезло и жителям сельской местности, ведь посевы были вытоптаны, а многие из них либо убиты, либо угнаны в плен.

Итак, давайте посмотрим, какие города Руси оказали сопротивление монгольским войскам.

Оборона Рязани

Первой из русских городов силу монгольского удара испытала на себе города руководил князь рязанский Юрий Игоревич, которому помогал племянник Олег Ингваревич Красный.

После начала осады рязанцы проявили чудеса героизма и стойко удерживали город. Они удачно отбивали атаки монголов в течение пяти дней. Но затем татары подвели свои осадные орудия, которыми научились пользоваться, воюя ещё в Китае. С помощью этих технических сооружений им удалось разрушить стены Рязани и взять город за три дня. Произошло это в декабре 1237 года.

Князь Игорь Юрьевич был убит, Олег Ингваревич взят в плен, частично перебито, частично спаслось в лесах, а сам город полностью разрушен и никогда более на том месте не восстанавливался.

Взятие Владимира

После взятия Рязани под напором монголов стали падать и другие города. Государства на Руси в виде княжеств из-за своей разобщенности не смогли дать достойный отпор врагу. Монголами были захвачены Коломна и Москва. Наконец татарское войско подошло к городу Владимиру, оставленному перед тем его Горожане стали готовиться к тяжелой осаде. Город Владимир в Древней Руси был крупным экономическим и политическим центром, и монголы понимали его стратегическую важность.

Руководство обороной города в отсутствие отца взяли на себя сыновья великого князя Владимирского Мстислав и Всеволод Юрьевичи, а также воевода Пётр Ослядюкович. Но тем не менее Владимир смог продержаться всего четыре дня. В феврале 1238 года он пал. Последние защитники города укрылись в пещерах Успенского собора, но это принесло им лишь малую отсрочку от гибели. Через месяц на реке Сити было нанесено окончательное поражение князю Владимирской Руси Юрию Всеволодовичу. В этой битве он погиб.

Козельск - «злой город»

Когда поднимается вопрос о том, какие города Руси оказали сопротивление монгольским войскам, то обязательно вспоминается Козельск. Его героическое сопротивление заслуженно вошло в учебники по истории нашей Родины.

До начала апреля 1238 года монголы подошли к небольшому городку Козельску, который являлся столицей удельного княжества, расположенного в Черниговской земле. Князем там был двенадцатилетний Василий из рода Ольговичей. Но, несмотря на свои размеры и малолетство правителя, Козельск оказал самое продолжительное и отчаянное сопротивление монголам из всех русских крепостей, до этого взятых. Сравнительно легко Батый захватил крупные города Руси, а этот небольшой населенный пункт удалось взять, только положив у его стен более четырех тысяч отборных монгольских воинов. Осада длилась семь недель.

Из-за той дорогой цены, которую пришлось заплатить Батыю за взятие Козельска, он приказал с этих пор именовать его «злым городом». Все население было жестоко уничтожено. Но зато ослабленное монгольское войско было вынуждено вернуться в степь, тем самым отсрочив гибель стольного града Руси - Киева.

Гибель Киева

Тем не менее уже в следующем 1239 году монголы продолжили свой западный поход, и, вернувшись из степей, они захватили и разрушили Чернигов, а осенью 1240 года подошли к Киеву - матери городов русских.

К тому времени он был столицей Руси только формально, хотя и оставался крупнейшим городом. Контролировал Киев князь галицко-волынский Даниил. Управлять городом он поставил своего тысяцкого Дмитра, который и руководил обороной от монголов.

К стенам Киева подошла практически вся монгольская рать, участвующая в западном походе. По одним данным городу удалось продержаться целых три месяца, по другим - пал он всего за девять дней.

После взятия Киева монголы вторглись в Галицкую Русь, где им особенно упорное сопротивление оказали Данилов, Кременец и Холм. После взятия этих городов покорение монголами русских земель можно было считать оконченным.

Последствия взятия русских городов монголами

Итак, мы выяснили, какие города Руси оказали сопротивление монгольским войскам. Они пострадали от монгольского вторжения больше всех. Население их в лучшем случае распродавалось в рабство, а в худшем - полностью вырезалось. Сами же города сжигались и сравнивались с землей. Правда, большинству из них все-таки удалось позже отстроиться заново. Впрочем, покорность и выполнение всех требований монголов, как свидетельствует история, не гарантировали городу, что он останется цел.

Тем не менее через несколько столетий русские княжества окрепли, опираясь в том числе и на города, и смогли сбросить ненавистное монголо-татарское ярмо. Начался период Московской Руси.

Сегодня трудно представить, как кочевавшие в Центральной Азии монгольские племена во главе с Чингисханом смогли покорить многие высокоразвитые города и страны и создать могущественную империю. Но она действительно существовала, а её история хранит множество темных тайн.

1. Убийство

Настоящее имя Чингисхана - Темуджин. Свое первое убийство он совершил уже в 14 лет. Сводный брат Темуджина, Бегтер, частенько издевался над ним и его младшим братом. И однажды братья подкараулили Бегтера и изрешетили стрелами до смерти. С тех пор Темуджин стал считать убийство самым действенным методом решения проблем. Однажды известный борец Бури оскорбил младшего брата Темуджина Белгутея.

Придя к власти, Чингисхан вызвал Бури на матч – реванш с Белгутеем. Бури очень испугался и не стал сопротивляться, решив, что для него будет лучше проиграть схватку. Но Чингисхан презирал трусов. И по его команде Белгутей особым приемом сломал сопернику позвоночник, после чего беспомощного Бури бросили одного умирать на улице.

2. Пытки и казни

Применение пыток не приветствовалось в империи, но они все же имели место и были очень жестокими. Так хан Гуюк, заподозрив одну из придворных, Фатиму, в убийстве своего его брата, вначале подверг ее пыткам, а затем ей зашили все, что можно на теле, обернули войлоком и сбросили в реку.

У монголов всегда существовало табу на кровопролитие для знатных особ, но они находили иные способы жестокой расправы с такими людьми. Одного халифа из Багдада завернули в ковер и бросили под копыта мчащегося табуна лошадей. А после победы над русскими у реки Калки пленных князей накрыли деревянными половицами и пировали на них, пока те не умерли.

3. Интриги

При монгольском дворе также процветали интриги, и он напоминал собою змеиный клубок. Во время правления Чингисхана шаман Теб Тенгри начал плести интриги против братьев Хана, для того, чтобы отстранить их от власти. Сначала он оклеветал Касара. Чингисхан поверил шаману и чуть было не казнил брата, но этому помешала мать.

Спустя некоторое время Касар умер собственной смертью, и шаман взялся за другого брата-наследника, Тэмуге. На этот раз брата спасла от смерти жена Чингисхана, Борте. А мужа она предупредила, что шаман скоро доберется и до него. После этого Чингисхан, используя свою излюбленную уловку, организовал соревнования по борьбе, в которых шаману сломали позвоночник и выкинули на улицу.

4. Положение женщин

Хотя некоторые монгольские женщины и добились высокого положения в обществе, большинство их было бесправны. Женщины зависели от мужчин и должны были им полностью подчиняться. У монгольской степной знати было принято создавать гаремы с десятками жен. Кроме того, от порабощенных народов монголы часто вместо дани привозили себе в наложницы молодых девушек.

Однажды, пытаясь набрать себе жен среди женщин одного из бурятских лесных племен хори-туматов, монголы столкнулись с сопротивлением, возмущенные хори-туматы подняли восстание. В то время вождем этого племени была женщина, Ботохой-тархун. Ей удалось соблазнить одного из генералов Чингисхана и заманить в засаду его войско. Однако в дальнейшем восстание было подавлено, Ботохой-тархун захватили в плен и отдали одному из монгольских солдат.

Дальнейшая ее судьба неизвестна. Но некоторым женщинам удалось извлечь из такой ситуации пользу. После завоевания меркитов, сыну Чингисхана досталась в жены их принцесса Дорегене, которая вскоре возвысилась над остальными его женами и после смерти мужа около пяти лет управляла империей.

5. Создание и разрушение империи

В 1178 году Темуджин женился на Борте, но вскоре после свадьбы ее похитили соплеменники меркиты. Темуджин пришел в ярость, собрал небольшое войско, напал на меркитов и освободил свою жену. В этом сражении он снискал репутацию отважного воина, после чего и началось его восхождение от Темуджина к Чингисхану. Вскоре выяснилось, что спасенная Борте беременна, но непонятно от кого – то ли от мужа, то ли от одного из насильников.

Когда родился мальчик, которого назвали Джучи, Чингисхан принял его и растил как родного сына. Но слухи расползались. И когда в конце жизни Чингисхан решил назначить своим преемником старшего сына Джучи, Чагатай, второй по старшинству сын, возразил отцу, считая, что приоритет должен иметь он, а не “меркидский выродок”.

Между братьями произошла неприятная ссора. Тогда Чингисхан назначил своим наследником третьего сына Угэдэя, что в дальнейшем послужило причиной непрекращающихся многолетних разборок между братьями, завершившихся распадом Великой Империи.

6. Религиозный фанатизм

Правящая элита Монголии считала себя носителями высшей божественной миссии, и оправдывала этим кошмарную резню, сопровождающую их походы. Завоевав Бухару, Чингисхан с кафедры проповедника вещал напуганным жителям, что он послан им в качестве наказания за все те грехи, которые они совершили.

Много лет спустя внук Чингисхана Гуюк в письме Папе Римскому Инносенту IV написал, что все захваченные земли даны монголам по божьему благословению и тот, кто не согласен с этим, будет считаться врагом империи. Другой его внук, хан Монгк, в письме королю Франции утверждал, что на небесах единственным и вечным повелителем является бог, а на земле - Чингисхан.

7. План по уничтожению китайцев

Монголы всегда старались селиться на открытых равнинах, где было достаточно корма для их коней. И перед тем, как выступить в поход на новые земли, вначале туда отправляли специальные отряды, которые сжигали практически все на этих территориях. Через некоторое время, к моменту основного наступления, опустошенные земли успевали зарасти травой, и могли использоваться в качестве пастбищ.

Взбешенный неудачными попытками завоевать Китай, хан Угэдэй разработал план, который состоял в массовом истреблении всех китайских крестьян, проживающих на севере страны, и дальнейшем превращении их земель в сплошное пастбище.

К счастью, советнику Елюй Чуцаю удалось отговорить Угэдэя от этой идеи. Он объяснил, что лучше обложить крестьян налогом, что позволит получить постоянный источник доходов для финансирования армии. Угэдэй прислушался к его советам и больше к своему плану по истреблению китайцев никогда не возвращался.

8. Пьянство

Бедные монгольские скотоводы-кочевники главным образом употребляли перебродившее молоко кобылиц, в котором алкоголя было совсем мало. Однако после походов Чингисхана в империю неиссякаемым потоком потекли дары и дань от покоренных народов, многие монголы стали жить в роскоши и веселье, В неограниченных количествах имелись разные алкогольные напитки.

И уже в конце жизни Чингисхана, пьянство стало серьезной проблемой, коснувшейся и семьи самого Великого Хана. Два его сына, Толуй и Угэдэй, спились и умерли. После их смерти еще один сын, Чагатай, опасаясь, что и его постигнет та же участь, приказал слугам строго следить за тем, чтобы он не пил много.

Особенно серьезно от алкоголизма страдал Угэдэй, который почти постоянно был пьян, и даже важные решения принимал, находясь в таком состоянии. Проблема усугублялась еще и тем, что его жена, Дорегене, не препятствовала его пьянству, поскольку могла в это время почувствовать себя правительницей.

9. Гражданская война

Во времена правления Гуюка в империи лишь чудом не вспыхнула гражданская война. На одном из банкетов Гуюк сильно поссорился с сыном Джучи, Батыем. И когда Батый впоследствии отказался воздать Гуюку подобающие почести в честь его восхождения на трон, они и вовсе возненавидели друг друга. Армия Гуюка выступила на завоевание русских княжеств, которые контролировал Батый. Однако во время этого похода Гуюк умер, и война на этот раз не случилась.

Но случилась позже. Когда умер правитель хан Монгк, его братья в своей борьбе за власть все же развязали в стране войну между кланами, в результате которой к власти опять вернулись потомки Угэдэя и Чагатая. Проигравшие кланы Джучи и Хулагу, брата Монгка, переселились на запад, где создали два независимых государства, Золотую Орду и Иль-ханат. Так наступил закат Монгольской Империи.

10. Большая чистка

По завещанию Чингисхана трон перешел к Угэдэю. Но он вскоре умер от пьянства, и началась борьба за власть, которую вначале на пять лет захватила вдова Угэдэя, Дорегене. Впоследствии в результате ее хитроумных интриг на трон взошел ее сын, Гуюк. Но будучи несогласным с матерью, пытавшейся оставить власть себе, он расправился с ней и ее советниками.

Спустя два года умер и Гуюк, в борьбу за власть вступили потомки сыновей Джучи и Толуя, которые привели к власти сына Толуя, Монгка. Кланы Чагатая и Угэдэя попытались свергнуть Монгка. Но, узнав об этом, Монгк провел в стране массовую чистку. Министры, зачинщики перевороты, были казнены, все сторонники Угэдэя и Гуюка схвачены. По всей стране проходили показательные судебные процессы.